Овертайм (СИ) - Страница 11

Лишь предупреждения дяди, касательно личной жизни Андрея, Барскую позабавили. Подумать только, ее прозорливый дядя боится, чтобы она ни завела с Тарановым роман! Она роман с Тором!

Настя и сейчас, вспоминая напутствие Александра Михайловича, еле удержалась от смеха. Этот отечественный вариант скандинавского бога грома и молнии, может, и производил на дамочек неизгладимое впечатление, но не на нее. Здесь чары Тора бессильны, как бы ни манил пронзительный взгляд, как бы ни хотелось снова прикоснуться к сильной спине. Пусть большой кот охотится за другой дичью, с ней это фокус не пройдет.

Нет, ни с кем и никогда. Хватит.

Настя закончила с приготовлением ко сну, натянула на голое тело просторную майку и легла спать. Денек выдался насыщенным, и никто не даст гарантии, что завтрашний будет лучше. Гарантии в реальной жизни — самая обманчивая штука. Уж лучше отоспаться и быть готовой ко всему. Апокалипсис так апокалипсис, инопланетяне так инопланетяне, а понадобится, так и на грудастую супругу Репина управу найдет. Ей сейчас все по плечу.

Стакан теплого молока с медом постепенно начал действовать, и Настя медленно, незаметно перешла границу между явью и сном. В квартире царила полная тишина: ни тиканья часов, ни грохота соседей, ни шума машин под окном. Тихо. Пронзительно тихо, как в фильме ужасов или в жутком кошмаре.

Это было словно в прежней жизни. Тени взмывали то вверх, то вниз, завывая жуткую песнь и хихикая, а затем резко, стремительно расступились, выбросив ее в далекую декабрьскую ночь.

На небе не было ни луны, ни звезд, лишь тусклый, блеклый свет от фонарей у дороги, но толку от него было мало. Желтые лучи немилостиво тонули в толще снегопада. Снег все не останавливался. Он крупными, хлесткими хлопьями летел ей навстречу, бил по щекам, ослеплял глаза. Студеный, шквалистый ветер пронизывал насквозь и сбивал с ног. Короткий полушубок ни от чего не спасал. Она замерзала. Каждый шаг давался с трудом. А ведь пройти было всего ничего, от стоянки до подъезда. Двести метров по прямой — какая, в сущности, мелочь! Но не сегодня.

Ноги неумолимо вязли в сугробах, проваливались до колена. Холод. Жуткий холод тут же опутывал их до боли, до потери чувствительности. Словно и не ноги это вовсе, а деревяшки, привязанные к телу. Еще нет и половины пути, а они уже не слушаются, они чужие.

Растирая по щекам слезы, косметику и проклятый снег, она напрягала все силы, но двигалась вперед. Как угодно, хоть на четвереньках, хоть ползком, но выберется. Иного выхода нет, только смерть.

Впереди непроглядная стена и надежда, позади — все та же стена да заметенная снегом машина. Плачь и иди.

Настя резко подскочила в кровати. Спустя пару секунд рука нашарила выключатель ночника, и спальню залил мягкий теплый свет.

— Сон… Это только сон… — прошептала она сама себе. — Все прошло, закончилось…

Эти слова Анастасия Игоревна Барская повторяла далеко не первый раз. Страшный сон, кусочек из мозаики далекого прошлого, возвращался слишком часто. Тогда в одночасье переменилась вся ее жизнь, но платить за быстрые изменения приходилось до сих пор, во снах и наяву. День за днем, смиренно принимая свою ношу и не надеясь на иной итог. Лучше так, чем постоянно притворяясь и боясь разочаровать.

Глава 5. Заблуждения

Он был уже почти одет. Оставалось надеть кроссовки, натянуть шапку и выйти. Бросив короткий взгляд на верхнюю полку, пару секунд подумал и закрыл шкаф. Плевать, не замерзнет и с голой головой.

Красная спортивная сумка привычно оттягивала плечо. Лицо холодил осенний противный ветер. Мужчина поднял ворот куртки, проклиная себя за глупое ребячество. Сейчас он бы согласился на шапку любого цвета, и пусть она как угодно не сочетается с остальной одеждой. Ему без разницы, а «эстеты» могут идти куда подальше со своими удивленными взглядами.

Маршрутка, как назло, ушла перед носом, а значит, сегодня снова опаздывать и спешить… Он вытянул из кармана телефон и стал набирать службу такси. При его доходе можно было даже в магазин у дома кататься на авто, но врожденная принципиальность и нелюбовь к болтливым таксистам давно отбили уважение к этому виду транспорта.

Девушка-оператор ответила только после седьмого гудка, в непогоду к ним всегда сложно дозвониться. Только звонивший открыл рот, чтобы сообщить свой адрес, как незнакомая маленькая машинка, сдав назад, резко остановилась возле него. Неожиданно. Скрывая улыбку, он взялся за ручку пассажирской двери.

* * *

Этой ночью Настя больше не уснула. В три часа пить снотворное было уже поздно, а волшебная сила теплого молока с медом оказалась бессильной против досадной бессонницы. Оставалось считать овец и надеяться на чудо. Постепенно овцы в ее воображении стали все больше и больше видоизменяться. И к пяти утра уже не милые курчавые животные скакали через оградку, а дюжие хоккеисты с лицами капитана и Конева. Дальше даже надеяться уснуть было глупо.

Она поднялась, приняла душ и долго, растягивая удовольствие, пила кофе. От первого же глотка густого, терпкого напитка желудок болезненно сжался, но кто будет слушать его после бессонной ночи? Хорошая доза кофеина сейчас была дороже золота.

Радуясь на то, что вчера припарковала свой Фиат у самого входа, Барская в несколько шагов добралась до авто. Топать до парковки в такую холодную и гадкую погоду, как сегодня, было бы настоящим наказанием. Не по-осеннему пронизывающий ветер срывал с деревьев листья, поднимал с земли мусор и кружил все в только ему понятном танце.