Овертайм (СИ) - Страница 46

Никто из спортсменов даже не успел переодеться. Вышли на минуту на лед поздороваться, но так и застряли. Мальчишки, перебивая друг друга, забросали мужчин вопросами. «Ни больно ли Борису после вчерашней драки», «как Андрею удалось закатить под вратаря последнюю шайбу», «как Иван умудрился выстоять один против двух форвардов и без подмоги» — вопросы сыпались, как из рога изобилия, но игроки отвечали на все. Без шуток, серьезно, вдумчиво — рассказывали о своих хитростях и уловках.

«А ведь это еще даже не тренировка!» — восхитилась Настя.

— Им, похоже, это нравится, — удивленно заметила незнакомая девушка. Она, как и Барская, приехала в качестве гостьи. — Вон, даже мой Борька цветет, будто майская роза!

Глянув на довольную, разукрашенную синяками, физиономию Конева, Настя чуть не рассмеялась. Андрей и Иван мало чем отличались от своего соратника по клубу. И хоть их лица не украшали следы битв, но улыбки и радость в глазах сияли те же. Грубых, жестких мужчин, привыкших к сумасшедшим нагрузкам и бою, словно подменили.

Взгляд Барской, так или иначе, возвращался к фигуре капитана. Она не хотела смотреть, отворачивалась, ругала себя за глупость и все равно глядела.

Андрей присел на корточки рядом с самым маленьким из юных хоккеистов и что-то разъяснял тому серьезным голосом. Подробностей Настя не слышала, но взгляд мальчика говорил сам за себя: обожание и восторг. Таранов был для него живым идолом, каждое слово которого было бесценно. Наверняка он хорошо запомнит каждое и обязательно испробует в деле. Сегодня же. Срочно. И будет повторять так часто, пока не добьется нужного результата.

От профессионала будущему профессионалу.

Фотоаппарат клацнул затвором. Первый кадр сделан.

* * *

Молодая симпатичная журналистка, которую, как выяснилось, звали Снежаной, записывала на диктофон впечатления мальчишек о хоккее и встречах со звездами. Трое хоккеистов, уже во всеоружии, демонстрировали на площадке свое мастерство. Гагарин раз за разом отражал удары Андрея, а Борис показывал игру в защите. Каждый делал то, что умел лучше всего, получая от этого удовольствие.

Барской тоже некогда было скучать. Отвлекать расспросами мальчишек она не решилась. Слишком ценной для них была каждая секунда рядом с настоящими легионерами. Их сбивчивый рассказ вряд ли поможет делу, а вот немолодой тренер, сам в прошлом известный хоккеист, мог поведать по-настоящему полезную информацию.

Снискать благосклонность этого мужчины оказалось несложно, благо с Карлом Францевичем Барская успела оговорить все, что нужно, заранее. Уже после обещания разместить статью о клубе в парочке популярных изданий, Виктор Петрович готов был петь соловьем. Реклама требовалась клубу, как воздух, и упускать такой шанс он не собирался. Помнил, как сложно было самому добиться внимания прессы. Бесплатно никто не желал писать даже слова.

За каких-то пятнадцать минут, пока на площадке проходила интенсивная тренировка, Настя с головой погрузилась в мир детского хоккея. Информации было много: от даты основания, пять лет назад, до кратких характеристик мальчишек, подающих особые надежды. Все эти Вити, Игори и Кости оказались такими способными, что клуб, даже не надеясь на помощь родителей, самостоятельно экипировал их, а также выискивал время и деньги на дополнительные индивидуальные занятия.

— Но ведь они еще совсем малыши, — удивилась Барская. — Неужели в этих пяти-шести летних мальчишках можно распознать талант?

Рядом лупил по воротам Андрей. Метко, резко, из любого положения. Бил так, как умели бить лишь единицы во всей Лиге. И ни у кого не вызывали сомнения способности этого хоккеиста. Он, словно рожден был забивать. Рядом мельтешили «будущие звезды». Маленькие, еще неуклюжие, но уже в шлемах и с клюшками. Они казались гномами рядом с огромным великаном.

— Виктор Петрович, простите меня, конечно, — Настя приложила руку в груди, выражая свое почтение, — но некоторые из них на коньках стоят с трудом. Как понять, кто способен? По силе и ловкости?

— Понимаете, — тренер задумался, как объяснить. Сам он, с детства увлеченный хоккеем, мог за очень короткий срок определить, кто способен посвятить себя игре, а кто испугается и уйдет при первых же трудностях. — Если заниматься, к любому, со временем, придет и сила, и ловкость. Но чемпионом спортсмена делают не они. Вот, например, Борис Конев!

Оба повернулись в сторону могучего защитника. Тот в своей фирменной жесткой манере как раз старался перехватить шайбу у Таранова. Настоящее сражение развернулось у бортика. Мальчишки, разинув рты, замерли на месте, и только Гагарин, в компании с парочкой будущих вратарей, невзирая на поединок, оттачивали у ворот собственные приемы.

— Борис ведь не самый дюжий игрок в команде, тот же Андрей не уступит ему в физической силе. Да, масса больше, но решают не килограммы, — Виктор Петрович загадочно ухмыльнулся. — К тому же есть защитники гораздо выше и мощнее, чем Конев. Однако, именно у него один из самых высоких показателей выигранных поединков.

— Он профессиональный боец, — попыталась поспорить Настя, вспоминая все, что читала о нем в прессе. — Бокс, айкидо…

— Анастасия! — прервал тренер. — Неужели Вы думаете, что другие тафгаи подготовлены хуже?

— Наверное, нет…

— Вот именно! Но побеждает чаще он! — указал пальцем на Бориса. — Борьба для него, как наркотик. Огромная сила, помноженная на волю и бесстрашие — вот он, рецепт настоящего защитника. Эти качества либо есть в мальчишке, либо нет. Изнеженный заботливой матерью, он не поднимется с колен после настоящей драки и, уж тем более, не бросится вновь на своих обидчиков.