Овертайм (СИ) - Страница 87

— Дурила ты, Андрюха! — Незваный гость, как ни в чем не бывало прошел в номер. — Играть в НХЛ… Нет, я тебе, конечно, завидую, но себе — больше. Наконец-то избавлюсь. И не нужно будет трястись над сохранностью твоей звездной задницы.

— Не гони коней, — сердито кинул Андрей и, наконец, закрыл дверь. С беспардонным посетителем пришлось смириться. Борис — это Борис. Редко какому форварду удавалось пройти грозного тафгая. А ведь так хотелось побыть в одиночестве до прихода Насти, подумать обо всем.

Через полчаса в номер принесли ужин: ароматную пиццу и чай. После цветистой отповеди тренера, даже Борис отказался от пива. Поклявшись припомнить должок в виде коньяка, он, не дожидаясь хозяина номера, набросился на еду.

С пиццей им повезло. Повар не пожалел начинки. Аппетитные, щедро присыпанные сыром, кусочки салями на томатной основе, завладели всем вниманием. Под довольное урчание желудков на второй план отошла и недавняя победа, и заманчивое предложение агента канадского клуба. Таранов так ничего и не рассказал. Он не хотел, а Борис, довольствуясь хорошим ужином, не напирал. Обоим было комфортно, будто давним друзьям. Разошлись так, что к моменту прихода Насти еды почти не осталось.

— Приветствую, мальчики. Ого, это вы победу над итальянцами пиццей празднуете? — махнув Андрею, чтобы даже не поднимался, Барская сама сняла плащ и повесила в шкаф: — Как жаль, что японская сборная не прошла отбор на Чемпионат. От суши я бы не отказалась.

— Привет, красавица! Следующие у нас белорусы, — облизав пальцы, прошамкал Борис. — Бульбу будешь?

— О, нет, — Настя весело рассмеялась. — Я уж как-нибудь потерплю до чешских кнедликов.

— Вообще, повод изначально был другой, но твой благоверный молчит, как партизан, — и Конев направил в рот последний кусочек пиццы. — Попыфай его фегодня фарафенько!

Настя, округлив глаза, обернулась к Таранову. Сегодня ее драгоценный форвард напоминал шкатулку с сюрпризами. Утром был папа, что же будет вечером? Андрей молчал. Загадочно улыбаясь, пил свой чай и никакими тайнами делиться не желал.

— Значит, попытать… — она забрала из рук Андрея чашку и, ни секунды не раздумывая, уселась на колени.

— Да с такой инквизиторшей… — руки Таранова так и чесались подтянуть упругую попку поближе к паху. — Может, выгоним Бориса и…

Неожиданно в дверь постучали. Все трое дружно замолчали и переглянулись. На лицах читалось недоумение.

— Кто? — не вставая с дивана, крикнул Андрей.

В ответ послышалось недовольное кряхтение.

— Конь… с клюшкой! — все сразу же узнали голос тренера. — Открывай, давай!

— Сергей Иванович, а Вы чего вообще пришли? — Андрей бросил взгляд на Настю, затем на Бориса. Скандала было не миновать. Проклиная дурацкие правила, он направился к входу.

— Колыбельную тебе спеть! — послышалось из-за двери. — Я сегодня добрый, всем пою.

— Да я и так справлюсь, — проворчал Таранов, поворачивая ключ в замке. Чему быть — того не миновать, а он давно не пацан, чтобы девушек или товарищей от тренеров в шкафу прятать.

— Добрый вечер всем! — Терехов кивнул Борису и нарочито почтительно полонился Барской. — Анастасия Игоревна, не ожидал Вас здесь увидеть. Какими судьбами?

Андрей перевел настороженный взгляд с тренера на Настю. Та поставила на стол свою кружечку и подала руку гостю. Все будто само собой разумеющееся, как у давних знакомых, и только он один мимо кассы.

— Сергей Иванович, если не ошибаюсь? — женская ладошка утонула в теплых руках наставника сборной.

— И каким ветром… Позволю себе повториться, — как борзая, почуявшая дичь, не унимался вошедший.

— Так ведь Анастасия Игоревна наш бывший пресс-секретарь, — нашелся Борис. Он все еще ощущал вину за то, что проболтался. — А они, как боевые подруги, бывшими не бывают!

Барская закивала, мгновенно подхватывая идею, но Андрей и слушать никого не хотел.

— Настя приехала ко мне, — короткой фразой прервал представление. Слишком неожиданно и резко. Неудавшиеся актеры обалдело повернулись к нему.

— Ну да, конечно, справиться о делах капитана команды?.. — Терехов прищурил левый глаз. На губах заиграла лукавая усмешка.

— Нет, — Таранов подошел сбоку к даме и по-хозяйски обнял за талию. — Я же сказал: она ко мне.

От красноречивости поступка даже у Насти на щеках выступил румянец, а привыкший к сдержанности парочки Борис закатил глаза. Из всех четверых только тренер, казалось, воспринял сказанное спокойно, как должное. Осмотрел внимательным взглядом стол, чайные кружки и грязные тарелки, принюхался, что-то про себя прикинул и развернулся к выходу.

— Анастасия Игоревна, позаботьтесь, пожалуйста, чтобы наш лучший форвард завтра был в идеальном состоянии. — У самой двери Терехов обернулся. — Ему завтра предстоит особенно напряженная тренировка.

— Обещаю, — краснея еще сильнее, ответила Настя.

— А ты, Таранов… — тренер вздохнул. — Кажется, теперь я понял, по какой причине тебя не звали в сборную. Счастливчик ты.

Пожилой мужчина махнул на прощанье рукой и, не дожидаясь реакции остальных, вышел.

— И что это вообще было? — Андрей кивнул в сторону двери.

— Завтра на тренировке поймешь, — пробормотал Борис и тут же засобирался. — Пойду и я. Не охота завтра наравне с тобой круги наматывать.

— Вот, дармоед! Вали уже! — Таранов сунул Насте меню и с облегчением разлегся на диване. Незаметно от всех в его руках материализовался телевизионный пульт. — Наконец-то покой.